«Так надо ему здесь памятник поставить!» Во что превратился приличный квартал, где рос Дмитрий Хворостовский

Мало кто знает, что Дмитрий Хворостовский, чье имя гремело на весь мир, родился и вырос на окраине Красноярска. Там захочет поселиться далеко не каждый — это квартал старых запущенных домов, рынков и промзоны. NGS24.RU прошелся по этому району, а также пообщался с учителями певца и узнал, каково здесь было раньше.

В Красноярске немало мест, названных в честь Дмитрия Хворостовского. Это аэропорт, который выигрывал множество конкурсов, Театр оперы и балета в центре города, институт искусств… но мало кто знает, что родился и рос всемирно известный певец на улице 26 Бакинских Комиссаров.

Сложно представить, что детство и ранние школьные годы талантливого оперного певца прошли здесь, среди полуразвалившихся двухэтажек, построенных пленными японцами, несуразных ларьков и мусора. Несмотря на то, что слава исполнителя долетает до этих мест, благоустройство пока за ней не поспевает.

— Вы знаете, кто жил на этой улице?

— Дмитрий Хворостовский!

— Верно! В честь него много красивых объектов названо, а на его улице как будто всё заброшено. Может, вы как житель хотели бы, чтобы район получше выглядел?

— Безусловно! Вы видите, в каком районе мы живем? Вам любой житель скажет, что он хочет жить в хороших условиях. Нужно облагородить место, добавить больше зелени. Здесь уже давным-давно никто руку не прикладывал, к сожалению.

— Вы знаете, какой известный человек жил на этой улице?

— Нет.

— Оперный певец Дмитрий Хворостовский…

— Так надо ему здесь памятник поставить тогда!

— В его честь названо много крупных объектов, а на родной улице ничего нет. Но, может, как житель вы назовете и другие минусы?

— У нас школ мало. Одна всего. Дети ходят учиться через три остановки отсюда. Садиков при этом хватает, семь садиков здесь, а школа всего одна.

— Вы знаете, кто из известных людей жил на этой улице?

— Нет.

— Дмитрий Хворостовский.

— Нет, учился, он тут учился, вот в этой нашей музыкальной школе.

— И жил…

— Жил? Не знала!

— И, к сожалению, район известного певца совсем не благоустроен… Как вы считаете, нужно его облагородить? Тут, на окраине, очень много людей живет всё-таки.

— Я обеими руками за. Начать надо с чего? Сначала снести все эти дома, которые были построены пленными японцами в 47–49-х годах, и мы в них живем до сих пор.

— А почему именно снести? Отремонтировать никак нельзя?

— Надо снести. Там реставрировать нечего, а капитальный ремонт был, ну, может, в двух-трех домах. Так что сначала надо всё снести, а потом уже что-нибудь делать. Но желающих нет, вложения-то большие нужны.

От этого уличного безобразия мы спрятались в школе искусств, где учился маленький Хворостовский. Учреждение можно назвать островком культуры — изо всех кабинетов звучит музыка, стены украшены детскими рисунками, а на страже всего этого — неравнодушные преподаватели. Школа прямо в том же доме, где и жила семья певца. Мальчику стоило только спуститься на первый этаж, чтобы оказаться в окружении заботливых учителей.

Елена Вялова в те годы работала завучем. Она застала певца совсем юным и уже тогда увидела в нём особенную предрасположенность к искусству.

— Как его принимали, не помню, потому что были большие конкурсы. Но его помню очень хорошо. Людмила Сергеевна, директор, попросила меня сходить к нему на урок. А тогда посещение уроков было прерогативой и обязанностью завучей. Я пошла, посмотрела. Беленький мальчик, тоненький, худенький, семь лет ему было. На уроке вел себя обычно. Бывает, дети волнуются и прячутся за инструмент, а он вел себя как организованный ответственный мальчик. Урок прошел вполне нормально, но самое интересное было потом, когда он играл на экзамене. Первые классы в конце года сдают экзамены. И, несмотря на то, что он мальчик, они талант свой раскрывают не в этом возрасте, а позднее, он выделился тем, что играл музыкально. Как мы говорим, у него была фразировка. То есть он брал дыхание не в середине фразы, а в подходящие по смыслу моменты. И этим выделилось его выступление, — вспоминает Елена Вялова.

Сейчас, сетует сотрудница, завучи редко ходят на уроки. Их занятость сильно изменилась за годы, стало много бумажной и компьютерной работы. Но наблюдать за детьми приходят на итоговых аттестациях. Также, по словам Елены Вяловой, поменялась и жизнь школы. Она — единственное культурное учреждение в округе. Если раньше сюда приходили учиться дети из ближайших домов, их приводили родители-рабочие, то сейчас у местных она не вызывает никакого интереса. Все ученики — приезжие из других уголков города. Мы, кстати, зашли к ним на урок, чтобы поговорить об их знаменитом предшественнике. И сходу прозвучал для класса вопрос преподавателя:

— В каком классе учился Дмитрий Александрович?

— Фортепиано.

— А как долго?

— Пару лет… Он был одаренным, поэтому, видимо, куда-то в другое место перешел…

— Нет, это связано с переездом!

Переехала семья Хворостовских недалеко, в другой район. В местной детской школе искусств Дмитрий проучился до седьмого класса. Заведение носит имя певца.

Татьяна Балабанова, преподаватель теоретических дисциплин в этой школе, рассказала нам, что это было лучшее место для того, чтобы влюбиться в музыку:

— Наш микрорайон находится возле завода, поэтому тут и утром, и вечером, когда рабочие домой возвращались, звучала музыка. Отовсюду: и с пластинок, и из громкоговорителей. И у Дмитрия была эта наслушанность, которой, кстати, уже нет у детей… Но мы пытаемся с помощью «Пушкинской карты» привить им любовь к музыке, всем детям, не только тем, кто занимается в музыкальной школе.

Татьяна Балабанова принимала у Дмитрия в выпускном классе экзамен по сольфеджио. Учащимся нужно было подготовиться к заданиям в билетах. Хворостовский учился в классе с одними девочками. Группа была сильная, но оценки певец получал средние.

— Он был обычный мальчик! Но на самом деле он был необычный. Во-первых, он был «наслушан» в музыке. Дома была большая коллекция пластинок, и их слушали, конечно, постоянно. И оперную музыку, и опереточную, и джазовую, она как раз только начала появляться на пластинках. Бабушка пела ему песни замечательные народные. Ну а что касается экзамена, он взял билет, улыбнулся, знаете, как дети берут билет, когда им кажется, что он хороший, хотя материал во всех билетах в принципе одинаковый. Но у каждого своя тональность, свое упражнение, которое нужно спеть на память. И ему попалось двухголосие. Это значит, что один голос надо играть, а другой петь. Вот этому он улыбнулся, — вспомнила детские годы певца Татьяна Балабанова.

— Экзамен он сдал хорошо, весело. Он умел держать себя в обществе, но при этом был свободным. Он хорошо владел русским языком. Речь была красивая, обдумывал, когда что-то говорил. Когда он писал нам это пожелание, он тоже его обдумывал. Это глубокий человек, — добавила преподаватель.

Татьяна Балабанова говорит, что всем ученикам старались по максимуму дать знаний и любви к искусству. Но в случае с Хворостовским тем же занимались его близкие.

— Папа… Вообще, это была его мечта, чтобы Дмитрий стал певцом. Папа был инженером по образованию, а по природе, призванию он музыкант. Великолепно владел инструментом и пел замечательно, да и сейчас поет. И, конечно, всё это они [родители] взращивали в ребенке, — рассказала Татьяна Балабанова.

Может ли сейчас в этом районе вырасти всемирно известный талант, сказать трудно. Вот несколько фото оттуда.